В столичном театре «Мастерская Петра Фоменко» – первая премьера наступившего года. Это спектакль французского режиссера Кристофа Рока по пьесе Мольера — «Амфитрион». Сюжет, традиционно читаемый как уморительная комедия об адюльтере, в этой постановке превращается в социально-философскую драму о свободе и манипуляциях, о личности и личинах. Тема – вечная. Но каждая культура трактует ее по-своему. Нынешний «Амфитрион» – уникальный синтез опыта разных эпох и народов. Рассказывает Валерия Кудрявцева.

Режиссера Кристофа Рока в Театре Фоменко заприметили давно. Еще тогда, когда он показывал в Москве свою «Женитьбу Фигаро» Комеди Франсез в 2010-м. У тех, кто видел, возникло чувство сходства режиссуры Рока с почерком Петра Фоменко, близости двух эстетик. Рок открыл для себя спектакли Фоменко еще в 90-х. И вот теперь –совместная работа с актерами Мастерской. Для обеих сторон «Амфитрион» – большой эксперимент. Рок никогда прежде не ставил Мольера, «фоменки» впервые работают с приглашенным режиссером-иностранцем.

Рок говорит откровенно: воспользовался русскими актерами, чтобы совершить путешествие вглубь собственной культуры. Репетиции заняли всего 3 месяца с перерывами, застольный период – минимальный. Все это непривычно для актеров «Мастерской». На площадке работало сразу 5 переводчиков – на истинное понимание выйти удалось не сразу.

Историю древнеримского драматурга Плавта о том, как Юпитер чуть не свел с ума полковника Амфитриона, явившись его жене Алкмене в облике ее мужа Амфитриона, в результате чего был рожден Геракл, Мольер перенес в свое время. Пьеса написана, тогда, когда развивался роман Людовика XIV с маркизой де Монтеспан, чей муж был на время посажен в Бастилию. Рок выводит историю на разговор о границах свободы и иерархии власти. Не политической – человеческой. Мужчины – над женщиной, обстоятельств – над правдой, рока – над всеми людьми.

Перевод Валерия Брюсова показался французу чересчур романтичным. Уже на первых репетициях он запретил произносить слово любовь, чтобы сдвинуть акценты в социальную плоскость. Но победить исконную склонность русских к исследованию темы чувств французу так и не удалось. Актеры признаются: несмотря на запреты все равно играли про любовь. Похоже, на стыке двух культур и менталитетов спектакль и получился.