Особенность этого фестиваля: праздник для зрителей, получающих возможность увидеть некоторые из конкурсных спектаклей, здесь разлучен с фестивальным конкурсом. Большое жюри, состоящее из членов Академии музыкального театра, смотрит спектакли заранее на видео, и выбор делает уже к 1 ноября — сам фестиваль к этому отношения не имеет, он только объявляет на заключительной церемонии имена новых лауреатов. Вердикты жюри этого года вы найдете в конце материала. А пока хочется поделиться некоторыми соображениями, назревшими после опыта с прошлогодним фестивалем в Екатеринбурге и в результате просмотра конкурсных спектаклей этого года.

Сомнения не касаются важности такого театрального праздника — она безусловна. В принимающем фестиваль городе проходят мастер-классы и круглые столы, творческие вечера и большие гала-концерты композиторов, работающих в этом жанре. Какие-то спектакли можно увидеть вживую — правда, как правило, камерные, не требующие для гастрольной поездки больших расходов. Театры-лидеры жанра в параде спектаклей, как правило, не участвуют, и главных лауреатов зрители не видят. Наконец, фестиваль — возможность для практиков жанра полнее представить себе творческие ресурсы огромной страны и наладить новые деловые контакты с региональными талантами.

Вопросы возникают к системе голосования жюри. Ведь, в сущности, идет состязание не спектаклей с их особой аурой, эффектом присутствия и соучастия, а видеозаписей, где все эти преимущества театрального искусства отсутствуют. Если же принять во внимание, что запись спектакля — отдельное искусство, которым владеют немногие, и что оно требует хорошей техники записи изображения, звука и монтажа, то обнаружится, что большинство представленных на конкурс видео дают о спектаклях очень отдаленное представление. Просмотрев конкурс в качестве члена «большого жюри», я видел, например, спектакль, снятый с одной точки общим планом — смотреть его можно как внутрицеховой рабочий материал, но не как произведение искусства, способное дать эстетическое впечатление. Были записи, где диалоги актеров почти неразборчивы, не слышны тексты дуэтов, арий и хоров — смотреть их не просто мучительно, но и бессмысленно. Боюсь, многие академики некоторых конкурсантов так и не посмотрели целиком.

И тогда вопрос: разве трудно оговорить нужное качество видео уже в регламенте, сразу отсекая театры, себя не уважающие? Чтобы не ставить участников в столь неравное положение, когда реальный уровень спектакля определить невозможно. Наконец, разве отборщики не видели, что отбирают технический брак?

Далее. Фестиваль позиционирует себя как смотр лучших достижений в музыкальных театрах. Но даже беглый взгляд на состав участников это не подтвердит: многое здесь кажется случайным и слишком пестрым по качеству. Скажем, блистательный — и для этой труппы неожиданный! — спектакль Малого театра «Свадьба Кречинского» в постановке Алексея Франдетти соседствует со «Служебным романом» Нижегородского театра комедии, примечательного только тем, что актеры зачем-то копируют интонации и рисунок роли своих предшественников из популярнейшего фильма Рязанова — получается неумелая карикатура на шедевр. Работа питерского театра «Буфф» «Любовь. Чума. Верона» высокопрофессиональна, там превосходны актеры, и музыка, но первый музыкальный номер зазвучал примерно через полчаса после старта — а ведь у нас конкурс музыкальных спектаклей, разве не так? И — это уже вопрос к стратегии конкурса — разве не странно, что уже не первый год фестиваль оперетты и мюзикла не показывает ни одной оперетты?

При том, что в нынешнем конкурсе участвуют такие сильные номинанты, как «В джазе только девушки» (Оренбург), «Маскарад» (Екатеринбург), «Обыкновенное чудо» (Санкт-Петербург») или «Между двух миров» (Москва), ни один из этих спектаклей в Сибирь не приехал. Понятно, что времена непростые, и столь дальнее путешествие для огромных трупп с хором, балетом и оркестрами — дело финансово неподъемное, но тогда зачем браться за дело заведомо нереальное, компромиссное, возбуждая в публике ожидания, которые утолить пока невозможно?

А дело по идее важнейшее. Так или иначе, но становятся видимыми стране новые имена, работающие в региональных театрах, новые постановочные команды, целые огромные коллективы, ставшие открытием фестиваля. Так я, к примеру, открыл для себя сильные музыкальные театры в Оренбурге и Кемерово — и теперь жду их новых премьер. Интересны и попытки Тюменского драматического театра освоить музыкальный жанр. Имена блестящих профессионалов и огромных талантов, стоящих у руля фестиваля и на его афишах, — залог зрительского доверия и высоких ожиданий. Но фестиваль — не просто деловые встречи и приятная тусовка, это праздник для публики, а фестивали в Новосибирске, Екатеринбурге и Кемерово оставили ощущение, что именно публика осталась обделенной — с общероссийского музыкального пиршества ей достаются только крохи.