К пациенту в палату входит доктор. «У нас две новости: плохая и хорошая. С какой начать? — Давайте с хорошей! — Поздравляем: новый, очень заразный штамм вируса мы решили назвать вашим именем». Примерно такой анекдот на злобу дня мог бы рассказать Юрий Никулин, предполагает сын знаменитого актера, гендиректор Московского цирка на Цветном бульваре Максим Никулин.

Накануне 100-летия всенародно любимого клоуна мы вместе с ним побывали на родине артиста и узнали, как он участвует в ребрендинге крошечного райцентра с нераскрученной историей — города Демидова Смоленской области.

Фото: Елена Новоселова
В Смоленске прошел вечер к 100-летию со дня рождения Юрия Никулина
Местные убеждены, что вполне могли бы перехватывать туристов, следующих по протоптанной тропе в Дом-музей известного путешественника Николая Пржевальского. Триада привлекательности Демидова — величественный храм Успения Богородицы в Поречье, демидовский пузатый огурец, выращенный в чистой зоне Смоленского Поозерья, и Музей Никулина.

Не великий, а просто хороший клоун
Человек жив, пока жива о нем память. Пусть такая наивная и непритязательная, как в частном музее Никулина в Демидове. Туристическая составляющая в маленьком городе крохотная, но и она требует подпитки. Наталья Желнорова, известный в Москве журналист, родилась и закончила здесь школу. Чтобы сдвинуть с мертвой точки восстановление знаменитого местного храма, взялась руководить штабом. Практически одновременно соседи выставили на продажу дом Никулиных, в котором семья жила в 20-х годах прошлого века. «Я поняла: надо музей делать, все равно придется приезжать, контролировать восстановление церкви. 10 лет работали: вот и храм восстановлен, и музей стоит», — рассказывает она.

Дом пришлось целиком перестраивать: бревна были изъедены жучком. От старых хозяев остались вещи, предположительно принадлежавшие Никулиным, мебель, посуда. Сохранилась планировка комнат… Но дело даже не в этом. К любимому актеру приезжают за теплом и уютом. «Отец был наполнен до краев тем, чего нам сегодня всем не хватает: добротой, искренностью, желанием помочь. Никогда не снисходил до кого-то, был со всеми на равных, — вступает в разговор Максим Никулин. — Видели на памятнике в центре города надпись «Великий актер и клоун». Если честно, не люблю таких преувеличений. Как будто рядом с отцом не было Миронова, Папанова, Гафта, Юрского… И Енгибарова, Попова, Карандаша… Никулин и Шуйдин были не великими, а просто очень хорошими клоунами. Я бы на памятнике написал так: «Хороший актер, клоун и человек».

Дом-музей открыли на средства трех поколений семьи Желноровых: бабушки (она помнила Никулиных и как все было в доме), мамы-журналистки и дочки, которая теперь директор. Это своеобразная летняя дача, место для встреч людей искусства, например, на День афоризма, где, конечно, рассказывают тонкие и смешные никулинские анекдоты. Можно остановиться на ночлег и посмотреть фильмы с участием артиста.

Не знает даже КГБ
Юра Никулин жил в Демидове только до пяти лет. Поэтому будем считать, что в этом большом доме обитает Семен Семенович Горбунков с двумя детьми и женой (помните ее догадку: «У тебя там не закрытый, а открытый перелом!») Вот, кстати, их фото на стене. Сюда же приезжают боевые товарищи Горбункова. Пиджак одного из них с наградами наброшен на спинку стула. Когда народ узнал, что собирается экспозиция, телефоны Желноровых перегрелись от звонков: люди со всей страны рассказывали, как и когда пересекались с любимым актером, присылали и приносили старые вырезки из газет, билеты, книги… Так в музей попал и пиджак с орденами, принадлежавший однополчанину Никулина. Несколько вещей передала вдова артиста Татьяна Николаевна.

Пиджак с орденами, принадлежавший однополчанину Никулина. Фото: Елена Новоселова
С домом на бывшей Базарной улице связана загадка. Юрий Владимирович никогда сюда не возвращался. «Я не знаю почему, — говорит Максим Юрьевич. — Эта сторона жизни нашей семьи мне не ведома. Не знаю истории их поспешного бегства из Смоленска в Москву. Пытался что-то выяснить через КГБ и ФСБ, но тайна так и осталась тайной». Известно, что отец и мама артиста работали в Драмтеатре Смоленска. Местные журналисты раскопали такой сюжет: в 1925 году «Теревьюм» — передвижной театр революционного юмора, где Владимир Андреевич

ставил спектакли (на жизнь он зарабатывал также литературным трудом, в том числе в «Известиях» и «Гудке»), высмеял местных чиновников, Никулина арестовали, потом отпустили — и чтобы не посадили вторично, семья уехала в Москву.

— Столица — не лучшее место, чтобы спрятаться, — сомневается Максим Юрьевич в услышанной версии. Семейная история наводит его на грустные воспоминания: «У отца были очень непростые отношения с моим дедом. Когда Юрий Никулин вернулся с фронта, его отец не оторвался от просмотра матча любимой футбольной команды».

Час «Бриллиантовой руки»
Восьмиклассники местной школы начали отмечать 100-летний юбилей главного артиста «Бриллиантовой руки» с классного часа в Демидовском историко-краеведческом музее. Слушали экскурсию и смотрели кино. Час назывался «Никулин в цирке». Трудно сказать, поняли ли, что знаменитая сценка с бревном — пародия на картину «В.И. Ленин на субботнике с бревном в Кремле». Но смеялись искренне.

На пике славы Никулину приходило по 10-12 киносценариев в год. Чаще всего отказывался. Из-за гастролей в Японии, которые были очень важны для цирка, не снялся в «Берегись автомобиля»
— Кино, при всей любви, было лишь работой, а цирк — жизнью. И в цирке на первом месте — артист, — Максим Никулин — в центре зала, посвященного отцу, рядом с витриной, где с любовью хранят его вещи. — На пике славы Никулину приходило по 10-12 киносценариев в год. Обсуждал с мамой и мной. Чаще всего отказывался. Из-за гастролей в Японии, которые были очень важны для цирка, не снялся в «Берегись автомобиля». Не знаю, каким был бы фильм, что хорошим — точно». Вот лопоухий двадцатилетний Юра в буденовке обаятельно улыбается в камеру. Фотографии военных лет передала в музей семья артиста. Кроме огромного количества фильмов, здесь сберегают записанные на пленку воспоминания о Никулине. Как выразилась научный сотрудник музея, «не кичился на должности, помогал простым людям». Есть книги с характерным автографом: большая буква Ю, внутри нее — фамилия Никулин и рядом смешной человечек в шляпе.

Сергей Соловьев: Как разуть им глаза?
«Отец не любил автографы давать, просто чувствовал себя в этом момент дискомфортно, — рассказывает сын. — Но самыми настойчивыми были сильно пьющие люди. Они узнавали себя в некоторых его персонажах, Балбесе -самогонщике. Обычно после автографа просили денег: «Ну дай, Юр, ну че ты?»

У отца были две отмазки, которые действовали железно, он отвечал: «Не поверите, жена все забирает до копейки». Сразу ему сочувствовали: «И у тебя? Змея. Все они такие». А когда приглашали выпить на троих, говорил: «Я с удовольствием, но третий день в завязке, ну простите, простите».