Президент Российской академии художеств Зураб Церетели любил праздники и как никто умел их делать широко, с размахом. И его последнее пребывание на земле, прощание с этим миром вышло таким же широким и многолюдным. Оно длилось четыре дня — один в Москве, в храме Христа Спасителя, главным художником которого Церетели был, и три — на родине Мастера, в Тбилиси. Как столица Грузии прощалась со своим великим сыном, наблюдал обозреватель «МК».

После прощания в Москве, продолжавшегося с полудня до глубокого вечера, гроб с телом скульптора, художника и президента Российской академии художеств прибыл в Тбилиси в четверг в 10 утра, а уже в 11.00 был выставлен в Музее современного искусства, основанном Церетели же в 2011 году. И сейчас в залах на втором этаже развернута новая экспозиция его работ. Сам же он находился на первом, в просторном зале с высокой стеклянной крышей, только добавлявшей величия траурному мероприятию — через него в зал смотрело небо. Шел дождь, и в подобных случаях ему приписывают мистическую силу, как будто сама природа оплакивала того, кто так любил переводить ее вечную красоту на холсты.

В музей на проспекте Руставели за два дня пришло очень много людей, правда, их никто не считал. Оттого что доступ открывали в два часа, а заканчивали под вечер, никто не занимал к Церетели очередь. Шли, садились на стулья, установленные с двух сторон поодаль от гроба. Справа родственники: дочь Зураба Константиновича Лика, она известная художница, замечательный колорист, и очевидно, что чувство цвета ей досталось от отца; здесь же его сестра Нелли, которую все здесь зовут Нелико, — она на три года моложе брата и похожа на него как близнец; внуки — Зураб и Василий. Последний с женой Кирой (она испанка) и четырьмя детьми (три мальчика и девочка по имени Империя). А что, Империя Церетели — звучит!

Никто не выступает, не говорят речей. Стоят, тихо переговариваются, вспоминают. Все рассказы с разными сюжетами, но сводятся к одному — всем всегда помогал. Начинал работать ни свет ни заря, а заканчивал за полночь. Чем бы ни занимался — сидел в компании, проводил совещания в Академии, даже находился в президиуме, — все время рисовал карандашом или ручкой. И где бы ни трудился, все вокруг кипело.

Попрощаться приходили художники разных поколений, галеристы, артисты, музыканты. Среди них я увидела Нани Брегвадзе. Королева романса, грузинского и русского, которую обожают в России, в свои 89 замечательно выглядит, и видно, что без усилий пластической хирургии. Она сразу согласилась поговорить о Зурабе Церетели.

— После школы и музыкального техникума я должна была поступать в консерваторию по классу фортепиано, и в этот период в Бакуриани я познакомилась с группой мальчиков-художников, куда входил и Зураб. Знаете, он был очень скромный, никто на него внимания не обращал. Но, скажу вам, он все равно выделялся.

— Чем, можете объяснить?

— Когда ты о чем-то говорил или рассказывал, по его глазам было видно, что он уже что-то творил, фантазировал. Я позже это поняла. Он был самородок, но развил свой талант. Когда тебе Бог что-то хорошее дает, ты должен подчиниться и идти под его покровительством. То, что Зураб творил, согласитесь, нигде такого в мире не делали. Он все время работал. Не было дня, чтобы он лежал и за собой ухаживал. В шесть утра вставал и начинал работать, даже не останавливался. Его друзья шутили: «Ты надоел, все время пишешь».

— И при этом он так любил застолье, праздники. Это тоже времени требует.

— Да, любил, но не пил, не кутил, между прочим, как это бывает у художников — богемный образ жизни. Какая богема?! Зураб день и ночь вкалывал! Он приглашал к себе всех выдающихся людей, которые приезжали со всего света, и они должны были обязательно прийти к нему. Вы знаете, сейчас, когда его нет, могу сказать: я как курьер для него была. То есть из Тбилиси возила ему в Москву письма от разных людей, они просили его помочь. И не было случая, чтобы он сказал: «Ох, надоели с просьбами». Я большие деньги от него возила, передавала. Видите, сколько людей пришло проститься с ним и сколько прилетело из Москвы почтить его. У меня слезы на глазах.