В МИД Франции на набережной д’Орсэ в Париже состоялась встреча министра иностранных дел РФ Сергея Лаврова с его французским коллегой Жаном-Ивом Ле Дрианом. Стороны обсудили происходящее в Сирии и на Ближнем Востоке, на Украине, а также борьбу с терроризмом.

Эта встреча, прошедшая в преддверии саммита G20 в Гамбурге, уже на следующий день окажется, скорее всего, в тени переговоров Владимира Путина и Дональда Трампа. А жаль, потому что контакты Москвы и Парижа представляют собой отдельное направление взаимодействия РФ и Запада, поскольку Франция старается сейчас ослабить свою зависимость от общеевропейской генеральной политической линии, диктуемой Америкой.

Как говорил еще Шарль де Голль, «каждый раз, когда у Франции были хорошие отношения с Россией, Франция переживала подъем. А всякий раз, когда отношения с Россией портились, начинался плохой период истории».

«Нынешние переговоры продолжили наши переговоры в Москве в июне, а те — встречу на высшем уровне в Версале 29 мая», — отметил Лавров. Сейчас, по его словам, Франция — главный прямой инвестор в РФ. А товарооборот между двумя странами в первом квартале 2017 года вырос на 25 процентов.

По его словам, между Россией и Францией существует полное взаимопонимание по многим вопросам, и в первую очередь — по проблеме борьбы с терроризмом. «Сотрудничество в этой сфере мы готовы развивать как в двустороннем, так и в многостороннем формате», включая Совбез ООН, отметил он.

Глава МИД Франции подчеркнул, что «обсуждения должны перейти в конкретные действия с целью борьбы с главной международной угрозой — терроризмом». Также Ле Дриан отметил, что «Франция и дальше готова посредничать в урегулировании ситуации на Украине». «Медлить нельзя, положение там становится все более угрожающим», — добавил он.

Заметно, какое значение придают переговорам с Россией и сами французы. Несмотря на душный вечер (в Париже сейчас +35) и усиленные меры безопасности, в зале для пресс-конференций было много журналистов.

Интересна фигура Жана-Ива Ле Дриана — «прагматического политика», как он себя называет. Выходец из простой семьи, самостоятельно достигший министерских постов в правительстве, Ле Дриан, похоже, ближе к голлистам, чем к сторонникам безудержной евроинтеграции, что дает определенные надежды.

«Мы не стремимся ни к изоляции России от Европы, ни к экономическому ослаблению России. Мы собираемся прагматично работать над урегулированием проблем, которые ударяют как по интересам Парижа, так и по интересам Москвы», — отметил Ле Дриан во время своего визита в Москву в июне.

Конечно, правительство Эмманюэля Макрона придерживается евроатлантической ориентации, которую вряд ли бы одобрил де Голль, — сторонник приоритета национального государства над любыми международными концепциями. Тем не менее, взаимоотношения между Парижем и Москвой, активизировавшиеся в последнее время (в мае Путин и Макрон встречались в Париже, в середине июня Ле Дриан приезжал в Москву) дают надежду на сближение двух стран, а также на то, что идея Большой Европы все же имеет перспективы в будущем превратиться в глобальный проект вроде китайского «Одного пояса — одного пути».

Внушает оптимизм и то, что позиция Макрона, например, по Сирии, отличается от политики его предшественника Франсуа Олланда. Если тот требовал безоговорочного ухода Башара Асада с поста президента Сирии, то Макрон более гибок. Он признает, что ход Асада вряд ли может стать непременным предварительным условием урегулирования сирийского конфликта. Хотя бы потому, что кандидатуры законного преемника Асада «не просматривается».
«Абсолютная борьба с нашими главными врагами — террористическими группировками — вот моя позиция», — заявил Макрон недавно в интервью.