Новый тренер двукратной чемпионки мира Евгении Медведевой Брайан Орсер, который дважды, как и она сама, выигрывал олимпийское серебро, в интервью рассказал, почему не колебался, соглашаясь взять российскую фигуристку в свою группу, сравнил Медведеву с Ким Юна и признался, что очень рад тому, что вместе с Женей в Канаду приедет ее мама.
Договориться об интервью удалось быстро. Единственное, о чем попросил тренер, отвечая на мое смс — набрать его в строго определенное время достаточно ранним утром, чтобы было время для беседы. Что я и сделала.

Первой из России позвонила Татьяна Тарасова

— Полагаю, звонок из России для вас далеко не первый?
— Второй. Я только что очень коротко переговорил с Татьяной Тарасовой, и у меня осталось ощущение, что она внутренне поддерживает решение Медведевой, хоть и не сказала об этом напрямую. Очень надеюсь, что это действительно так. Мне бы хотелось иметь возможность хотя бы иногда спрашивать у Тарасовой совета. Она – совершенно невероятный и очень мудрый специалист.
— Я читала ваши слова о том, насколько сильно вы были поражены просьбой Медведевой взять ее к себе в группу. Как много времени понадобилось на то, чтобы сказать «да»?

— Когда я в самом начале апреля получил от Жени сообщение с просьбой найти возможность встретиться с ней в Корее, где она тогда каталась в шоу, я ответил, что такая возможность есть, но мне нужно некоторое время. Это время требовалось мне на то, чтобы переговорить первым делом с Трейси Уилсон, поскольку мы работаем в одной команде, а затем и с остальными членами нашей команды, включая хореографа Дэвида Уилсона. Нужно было очень четко понять, насколько реально вписать Медведеву в команду. То есть увидеть всю картинку целиком: кто продолжает кататься, кто собирается уйти, насколько загружен работой тот или иной специалист, смогу ли я сам уделять вашей спортсменке столько времени, сколько ей необходимо, ну и так далее. Как только все мы поняли, что задача реальна, решение было принято.
— Вы могли бы поподробнее рассказать о том, как организована работа в вашем клубе? Сколько часов льда, допустим, выделяется на фигуриста элитного уровня, как долго длится тренировочный день?
— Наш клуб в некоторой степени уникален – в том плане, что каждый фигурист работает по строго индивидуальной тренировочной программе, созданной конкретно для него. Если обобщать, это примерно три часа «чистого» льда, и остальная работа. Разумеется, нам потребуется определенное время, чтобы понять, как именно заниматься с Медведевой, на чем сфокусироваться в большей степени. Возможно, это будут не прыжки, а какие-то другие вещи, типа работы над скольжением, а это всегда требует намного больше времени, нежели прыжковая тренировка. Чтобы говорить более предметно, нужно подождать пока Женя приедет в Канаду, придет на каток, и я увижу ее на льду. Самое важное на текущем этапе – подготовить тело. Это означает большое количество разнообразной специальной работы вне льда, чтобы устранить последствия тех травм, которые есть сейчас, равно как и проблемы со спиной. Чтобы двигаться вперед спортсмен должен быть по-настоящему сильным.

— Вам уже приходилось иметь дело с последствиями стрессовых переломов?
— Конечно, хотя не могу сказать, что такие переломы – обычная вещь. Когда ко мне в группу впервые пришла Юна Ким, у нее было огромное количество всевозможных повреждений. В основном это касалось суставов и позвоночных дисков. Менее серьезными были проблемы с лодыжками и верхней частью стоп. Долгое время мы занимались исключительно решением всех этих проблем. Юна ходила на процедуры, ей подобрали индивидуальный комплекс специальных упражнений, благодаря чему она восстановилась настолько хорошо, что болевые ощущения при катании полностью ушли. Последние два года своей карьеры она вообще не имела серьезных травм, но если вспомнить первые два года, это была одна ходячая травма — до такой степени Юну беспокоили боли в спине, ногах и тазобедренных суставах. Поэтому сейчас меня вряд ли чем можно удивить или напугать. Просто какое-то время всем нам придется быть очень и очень терпеливыми. К счастью, в нашем распоряжении есть достаточно специалистов, способных помочь фигуристам справиться с проблемами любой сложности.
— Медведева два года подряд выигрывала чемпионаты мира. Что именно, на ваш взгляд, может сделать ее сильнее, дать возможность совершить еще один шаг вперед?

— Прежде всего, это ее тело. Тело – главный инструмент любого спортсмена. Оно должно быть сильным и хорошо подготовленным. Знаете, что главное? Что Женя – очень молодая спортсменка, ей всего 18 лет. Но это такой возраст, когда спортсмен должен иметь право собственного мнения, должен понимать, что он – такой же полноправный член команды, как любой из работающих с ним специалистов. Мне прекрасно известна цель Медведевой – выиграть следующие Олимпийские игры. На пути к этим Играм у нас будет три чемпионата мира. Выиграет ли она все три — не знаю. У меня нет хрустального шара. Знаю только то, что сейчас Медведева на распутье, и мы с нашей командой сделаем все возможное, чтобы помочь Жене успешно преодолеть этот период.
Она прекрасно научена многим вещам, прежде всего это касается прыжков. У нее великолепная голова, в определенном смысле это можно назвать психологической «толстокожестью». Плюс Женя умеет и любит соревноваться. Такой соперник – совсем не подарок для остальных. В этом плане Медведева очень сильно напоминает мне Юну Ким.

При этом я вижу достаточно много пространства для того, чтобы сделать какие-то стороны катания Жени еще более сильными. Да, на это понадобятся и время, и силы, и мозги, но радует, что сама Женя внутренне готова к такому приключению. Она хочет, а для спортсмена, как вы сами понимаете, это самое главное.
— Упомянутая вами Татьяна Тарасова в годы своей активной работы как-то сказала, что никогда не берет к себе спортсмена не выяснив, по каким причинам тот ушел от прежнего тренера. Вы задавали Медведевой вопросы на эту тему?
— Нет. Женя с очень большим уважением говорила о своем бывшем тренерском штабе и сразу дала понять, что не намерена давать какие-то отрицательные оценки прошлой работе. Это логично, как мне кажется. Если фигурист два раза подряд становится сильнейшим в мире, значит, его подготовка в глобальном смысле была правильной, так? Не думаю, что ошибусь, если скажу, что все тренеры мира хотели бы понять, каким образом Этери Тутберидзе продолжает поставлять все новых и новых спортсменок подобного уровня. Как ей это удается? Что такого она делает в своих тренировках?

Лично мне больше по душе взрослое катание

— Тем не менее, вы не слишком оптимистично высказались насчет нынешней чемпионки мира среди юниоров Александры Трусовой, назвав ее (и это с двумя-то четверными прыжками!) не слишком долговременным проектом.

— Это было не совсем так. Разговор шел о возможном повышении возрастного лимита в женском катании. Я говорил о том, что девочки и взрослые девушки, такие как Каролина Костнер, Юна Ким, это две совершенно разные категории фигуристок. Я ничего не имею против тринадцатилетних спортсменок, которые прыгают четверные. Помните, вы спросили меня на чемпионате мира в Милане, хотел бы я, чтобы Международный союз конькобежцев (ISU) поднял возрастной лимит, и я ответил: «Нет»? Могу только еще раз это повторить. У меня в группе есть тринадцатилетний парень, который прыгает четверные. Причем все четверные. Долговечность в спорте для каждого спортсмена всегда является крайне индивидуальным вопросом. Некоторые созревают и развиваются позже, некоторые раньше. Лично мне больше по душе взрослое катание, но при этом я совершенно не готов сказать, что четверные прыжки в 13 или 14 лет, неважно идет ли речь о мальчиках или девочках, это что-то ужасное. Другой вопрос, что мы, тренеры, должны быть осторожны с телом спортсмена, когда он растет, и суставы все еще продолжают развиваться.
— Вопрос в другом: вы в принципе считаете возможным четверные прыжки на уровне взрослого женского катания? И есть ли смысл к этому стремиться?
— У меня нет ответа на этот вопрос. И хрустального шара, как я уже сказал, тоже нет. Возможно, к счастью. Так что нам всем придется ждать и наблюдать, в каком ключе пойдет дальнейшее развитие женского катания и повторит ли оно те тенденции, которые мы наблюдаем в мужском. Единственное, о чем я могу сказать с уверенностью, так это о том, что женское тело все же отличается от мужского. Поэтому и усложнение идет не столь быстро. Есть ли такая цель — тоже не могу ответить однозначно. Своей тренерской задачей я вижу, прежде всего, развитие женского катания. Считаю лучшими образцами в этом отношении катание Кейтлин Осмонд, Габи Дейлмэн, Каролины Костнер, Ким Юна. Это те имена, которые остаются в истории.

— Означает ли переход Медведевой к вам, что Дэвид Уилсон отныне будет заниматься постановкой всех ее программ?

— Нам в Торонто несказанно повезло в том, что в досягаемости имеются сразу несколько совершенно выдающихся постановщиков, работающих в совершенно разном стиле. Наверняка мастера подобного уровня и класса есть и в Европе, и в Японии, и в России, куда не всегда бывает легко добраться из Канады, но это и не нужно: у нас есть Уилсон, есть Шэ-Линн Бурн, есть Лори Никол, есть Джеффри Баттл. Юдзуру (Ханю) работает большей частью с Шэ-Линн и Джеффом, Хави (Хавьер Фернандес) – только с Дэвидом, как до него делала и Юна Ким, и мне на данном этапе хотелось бы попробовать использовать в работе с Медведевой те же самые хореографические наработки, что были успешно опробованы с Ким.

— Как это обычно выглядит — вы даете какие-то конкретные рекомендации спортсмену, или ждете, пока фигурист сам определится, с каким хореографом хочет работать?
— В каждом конкретном случае это зависит от ситуации. Когда мы только начинали работать с Ханю, всеми его постановками занимался Дэвид. Потребовалось определенное время, чтобы Юдзуру дошел до понимания, что хочет попробовать в хореографическом плане что-то новое. Так появилась Шэ-Линн, и это сработало – между ними сразу возникла потрясающая творческая химия. У Хави отличная химия с Дэвидом Уилсоном — им всегда удавалось находить какие-то действительно замечательные вещи. При этом я всегда активно участвую в процессе: помогаю с выбором музыки, занимаюсь дизайном костюмов, работаю с хореографом, контролируя шаги, связки, объясняю специфику заходов на прыжки. Нельзя же ставить программу, не понимая, какой заход позволяет наиболее хорошо вписать в программу аксель или лутц.

Жанна Медведева — мать номер один

— Заранее прошу прощения, если вопрос некорректен, но не могли бы вы объяснить, как устроена финансовая сторона взаимоотношений – платит ли фигурист, придя к вам, за весь комплекс услуг, или оплачивает работу каждого специалиста в отдельности?
— У нас в клубе принято брать плату за час работы. Это, скорее, не канадский, а североамериканский стиль, принятый в США. У меня своя ставка, у Трейси – своя, точно так же, как у Дэвида Уилсона. Условно говоря, всем прекрасно известно, сколько стоит поставить короткую или произвольную программу. Точно такая же цена есть у Лори (Никол), у Джеффри. При этом сам лед для спортсменов нашего клуба неограничен – если нужно, фигурист может кататься хоть восемь часов в день. Это важно, потому что многие дети ходят в школу и им нужно иметь возможность варьировать время тренировок: кто-то предпочитает кататься рано утром, кто-то днем, кто-то вечером.
— Кто создает костюмы для программ ваших спортсменов?
— Хороший вопрос. Не знаю. Знаю, что у того же Дэвида есть свои контакты, и когда он ставит программы, сам может объяснить мастеру, как представляет образ. У некоторых фигуристов существуют контракты со своими дизайнерами, причем совершенно необязательно, чтобы они были канадскими. Главное — чтобы всем было удобно. И прежде всего – самому спортсмену.
— Вы уже успели подумать о том, на каких турнирах хотели бы увидеть Медведеву?
— Не скажу, что мои представления сильно отличаются в этом отношении от общепринятых. Первым делом нужно посмотреть, как у нас сложится лето, в зависимости от этого будем принимать решение. Я хотел бы, чтобы Женя выступила в начале осени на каком-то из турниров серии Б – возможно, это будет Autumn Classic, Finlandia Open или что-то еще. Потом мы планируем два этапа Гран-при, ну и чемпионат России, разумеется. Словом, все, как это было у Медведевой и в прежние годы. Единственным отличием станет то, что у борта буду стоять я.
— Вы планируете ездить с Женей в Россию?
— Конечно. Понимаю, что мы живем не в идеальном мире, поскольку есть другие фигуристы и их соревнования могут совпадать по времени, тогда нам с Трейси и Дэвидом придется планировать собственные передвижения, но в идеале я, конечно же, хотел бы лично выводить Медведеву на лед.
— Забыла спросить: мама Жени собирается приехать в Канаду?
— Я очень на это рассчитываю, скажу вам честно. Для меня это важно. Насколько успел понять, Женя с мамой очень близки, вряд ли кто знает ее лучше, чем Жанна. Она, как говорится, мать номер один. Для тренера это огромное подспорье. Мне кажется, что у нас все получится.